akchisko_san1 - Рики Макарони и Тремагический Турнир

— В теплицах сидел. А чем так все довольны? – поинтересовался Рики, оглядываясь кругом.

— На следующей неделе Хогсмид, — объяснил Лео. – Не рассчитывай, я уже спрашивал Снейпа – мы остаемся в больничном крыле.

Невозможность погулять с Ческой испортила Рики настроение и, наверное, обострила подозрительность. Да и странностей вокруг творилось предостаточно. Драко Малфой постоянно искал; Пэнси Уизли почему‑то не спешила возвращаться домой; Хагрид продолжал громко переживать из‑за трибуны, о которой все почти забыли. Снейп не переставал сердиться, хотя обычно после наказания возвращал ученикам былое расположение. В довершение ко всему, в «Хогвартс» прибыл Гарри Поттер.

То, что ему вздумалось навестить племянницу в больничном крыле именно в субботу, Рики расценил однозначно. Просто крестный знал, что они там встретятся! Лаура Боунс показалась Рики, Лео и даже Эдгару абсолютно здоровой, и почему ее продолжали держать под наблюдением заслуженной целительницы, непонятно. Нелепее всего был разговор, состоявшийся между Гарри Поттером и Пэнси Уизли: он выказывал ненормальную сверхозабоченность состоянием здоровья Лауры и спрашивал, нельзя ли родителям забрать ее домой, или же отправить в больницу. Целительница бодро уверяла, что справляется, но таким тоном, будто добровольно взвалила на себя тяжкую ответственность.

— Подумаешь, тайный разговор. Стоило нас выставлять, — обиделся Эдгар.

Гарри Поттер, к счастью, спешил. Он лишь сердито ответил на жалобу Эдгара, что остаться без Хогсмида – для его же блага.

После его отъезда Лаура стала повежливее к тетке Эльвиры. Даже попросила разрешения показать брату присланный ей подарок, который остался в ее комнате.

— Вряд ли, — отрезала Пэнси. Рики подумал, что Гарри Поттер обладает уникальной способностью раздражать слизеринцев.

— Но с какой стати она распоряжается? Лауре надо спросить об этом у МакГонагол, — прошептал Эдгар.

Лео ничего не сказал. Он изучал стопку рецептов на столе мадам Помфри.

И по пути в общежития Рики узнал, что отнюдь не из праздного любопытства.

— Возможно, Ван в чем‑то прав насчет Розмерты, — сказал он. – Вот уже несколько человек, в том числе и она, обращались к мадам Помфри со схожими симптомами: головные боли, волнение без причины, утомление.

— Мерлинова борода! – Рики словно пружиной подбросило. – Кто?!

— Те, у кого это имеет логическое объяснение: прорицательница Парвати Патил; чемпионка Эльвира Паркинсон; и мадам Розмерта.

Перед мысленным взором Рики встали зловещие контуры «Трех метел».

Через неделю Лаура, веселая и довольная, вместе со всеми пошла в Хогсмид. По мере приближения каникул ученики заболевали все реже, и мадам Помфри отпустила бы наказанных, если бы не строгое распоряжение профессора Снейпа. До обеда они c Лео играли в волшебные шахматы.

А потом, среди немногих в Зале, на обеде оказалась Ческа.

Ввиду такой удачи Рики не стал спрашивать, почему она осталась в замке. Его радость несколько поутихла, когда на приглашение погулять итальянка ответила, что неважно себя чувствует и хочет побыть в общежитии. Поскольку делать было нечего, он вызвался проводить ее.

— Между прочим, я придумала класную кричалку, — похвасталась Ческа первым делом. – «Челесте пер семпре», — звонко воскликнула она по–итальянски. – Как тебе?

Чувства Рики представляли собой хаотический клубок, так что он не смог ответить ей сразу. Он подспудно предполагал, что как‑то несвоевременно говорить о своей патриотической принадлежности к лагерю болельщиков Эльвиры, да и кричалка особой оригинальностью не отличается.

С каждым шагом им все сильнее овладевало возмущение. Впервые они остались совсем одни – без Артура, Ральфа, Консуэло, даже без Марины, и остаться с носом при таких обстоятельствах было втройне обидно. Параллельно нарастала неизведанная тревога, не имеющая ничего общего с тайной гриффиндорской мафии.

— Ты уже знаешь насчет квиддича? – спросила Ческа. – Директора умыли руки, не хотят заниматься ничем, что не запланировано. Ученики могут поиграть между собой, наше общение, видите ли, никто не ограничивает, но никаких официальных мероприятий с приглашением зрителей.

— А Генри знает? – спросил Рики первое, что пришло в голову. «Что‑то должно случиться – и сейчас», — стучало в висках.

— Понятия не имею. Я так расстроилась, ни о чем больше не могу думать. А ты?

Они пришли. Ческа повернулась к нему и, вероятно, в ожидании солидарности заглянула прямо в глаза. Решение возникло сразу. Такого шанса слизеринец упустить просто не мог.

Не задумавшись, Рики зажмурился и чмокнул ее в губы…

А потом развернулся и, не оборачиваясь, умчался в больничное крыло. Только там, прислонившись к двери, он слабо удивился, что совершенно не помнит дороги. Друзья куда‑то подевались, что нисколько его не огорчило. Они точно заметили бы его волнение. Он как будто победил медведя, но казалось кощунственным хвастаться его шкурой. Еще не отдышавшись, Рики начал планировать последствия. Диапазон оказался слишком широким. Он немедленно написал Питу, запросив прогноз поточнее.

Селена сказала, что Бетси освободили от дополнительных занятий. На уходе за магическими существами они вели себя как обычно, вообще не контактируя, и Рики смутился, подумав, что в общем‑то ему нечего ей сказать.

Незадолго до конца семестра заболел профессор Люпин. Третьекурсники знали заранее – за день до того выпускникам защиту вел профессор Снейп. Но в кабинет после звонка лениво шагнул Драко Малфой.

— Ваш завуч занят, — с ходу пояснил он, — и попросил меня провести с вами этот час.

Судя по его виду, особого энтузиазма он не испытывал и вообще был чем‑то раздосадован. Но держался бодро.

— Думаю, в целях защиты будет полезно, если я предупрежу вас об опасности, которая мало где прописана.

Ученики заинтересованно слушали. Почти все приготовились конспектировать.

— Не сомневаюсь, вы достаточно изучили черномагических существ под руководством профессора Люпина. Со своей стороны, мне пришлось близко познакомиться, — усмешка, — с несанкционированным экспериментом над опасными магическими существами. Результат порой бывал весьма плачевным.

Малфой выдержал паузу, убеждаясь, что аудитория в его распоряжении.

— Слышал ли кто‑нибудь из вас о взрывастых драклах?

По классу пробежал отрицательный шепоток, и взоры одноклассников, как по команде, обратились к Лео. Тот вынужден был помотать головой, смутившись своим незнанием.

— Неудивительно, — кивнул Драко. – Все правильно. Такие существа – заслуга выдающихся новаторов, одного из которых вы хорошо знаете, — сэр Драко сунул руки в карманы и вальяжно прошелся вдоль доски. – Я говорю о достопочтенном Рубеусе Хагриде.